Интерпресс
Ян БУРУМА № 23 (1285) 21 Июня 2019 Победа Дэн Сяопина

Массовое протестное движение, охватившее Китай весной 1989 года (его центром была пекинская площадь Тяньаньмэнь, но оно не ограничивалось ею), выглядит как провалившийся антикоммунистический бунт. Пока оно жесткого подавлялось в ночь с 3 на 4 июня и в последующие дни, в Центральной Европе завоёвывалась политическая свобода – сначала в Польше и Венгрии, а затем, начиная с осени того же года, в Восточной Германии, Чехословакии, Болгарии, а также в Румынии (здесь, впрочем, насильственным и довольно недемократическим образом). В течение последующих двух лет Советский Союз, надломленный реформами Михаила Горбачёва, в конце концов, рухнул.

 

Эти демократические революции последовали за восстаниями, прокатившимися несколькими годами ранее по странам Северо-Восточной и Юго-Восточной Азии под лозунгом «Власть народа». Каким же было счастьем жить в те дни. Фрэнсис Фукуяма был далеко не единственным американцем, поверившим, что либеральная демократия восторжествовала навсегда. Не было видно никаких альтернатив симбиозу капитализма и открытого общества, и его стало принято считать естественным. Одно не могло существовать без другого. Как только средний класс обретает экономическую свободу, далее неизбежно наступает подлинная демократия.

Ощущение либерального триумфа после Холодной войны было настолько сильным, что многие западные страны, а особенно США, перестали видеть какие-либо причины для дальнейшего сдерживания «животного духа» свободного предпринимательства серьёзным государственным регулированием. И именно эти идеи принесли в посткоммунистическую Европу разнообразные евангелисты неолиберализма.

Китай выглядел отщепенцем. Не считая тихого болота Кубы и Северной Кореи, лишь в Китае продолжала доминировать власть коммунистов. Китаем по-прежнему управляла Коммунистическая партия Китая. Но была ли это действительно победа коммунизма? В реальности то, что уцелело после убийства беззащитных студентов и других граждан, было никаким не коммунизмом, а авторитарным капитализмом в версии Дэн Сяопина.

Дэна хвалили на Западе за то, что он положил конец десятилетиям маоистской автаркии и открыл Китай для глобального бизнеса. Он дал волю капиталистическому предпринимательству фразой «Мы позволяем некоторым людям разбогатеть первыми», которая затем была переиначена и стала популярна как «Богатеть – похвально». Именно в этом состояла идеология, которую нужно было защищать от студентов, протестовавших против коррупции и требовавших политических реформ. И именно поэтому для подавления восстания использовались танки Народно-освободительной армии. Это была дикая реакция, но вот что говорил тогда один из партийных лидеров: «Что же касается опасений, будто иностранцы остановят инвестиции, я этого не боюсь. Иностранные капиталисты заняты тем, что зарабатывают деньги, и они никогда не покинут такой большой для всего мира рынок, как Китай».

Назад Китай оглядываться не стал – и в буквальном смысле, и в фигуральном, поскольку о событиях 3-4 июня запрещено упоминать. Вскоре экономика страны рванула вперёд. Образованные городские классы, из состава которых вышло большинство протестовавших в 1989 году студентов, получили от этого колоссальные выгоды. Им предложили примерно такую же сделку, как и зажиточным гражданам Сингапура и даже Японии (хотя ни одна из этих стран не является диктатурой): не лезьте в политику, не ставьте под сомнение власть однопартийного государства, и тогда мы создадим для вас условия, чтобы вы разбогатели.

Даже образованные молодые китайцы мало или вообще ничего не знают о том, что случилось 30 лет назад. А если они знают, их реакцией на иностранцев, которые начинают обсуждать эту тему, часто оказывается раздражённый национализм, как будто подобные разговоры являются признаком антикитайской враждебности. Можно предположить, что такое защитное поведение стало результатом некоторого чувства вины: очень многие получили выгоду от этой подлой сделки.

В 2001 году, спустя год после прихода Владимира Путина к власти в России, я совершил поездку из Пекина до Москвы и написал статью, где в позитивном для России ключе сравнивал её с Китаем. Я считал, что Россия идёт по пути превращения в открытую демократию. Я ошибся. В реальности Россия стала больше похожей на Китай Дэн Сяопина, хотя и в его менее успешной версии. Некоторые люди стали сказочно богаты.

А некоторые районы Москва создают впечатление нового «позолоченного века».

Нечто схожее произошло в странах Центральной Европы. Премьер-министр Венгрии Виктор Орбан является наиболее ярким идеологом «нелиберальной демократии», системы репрессивного однопартийного правления, в которой, тем не менее, капитализм способен процветать. Судя по всему, крайне правые демагоги-популисты в Западной Европе, и даже в США, хотели бы последовать этому примеру. Как и Дональд Трамп, все они в той или иной степени безоговорочно восхищаются Путиным.

Да, разумеется, не предполагалось, что всё так случится. Слишком сильным было убеждение (особенно в Америке, но и в большинстве других западных стран тоже), что либеральная демократия и капитализм неразделимы. Теперь мы знаем, что это не так. Ничто не мешает стать богатым предпринимателем или даже зажиточным потребителем из среднего класса в однопартийном государстве, где удушаются элементарные политические свободы.

На самом деле мы должны были это понять уже давно. Идеальный пример авторитарного капитализма подавал Сингапур. От этого примера отмахивались, потому что Сингапур был слишком маленьким, или потому что «азиаты» не заинтересованы в демократии, о чём постоянно твердили правители Сингапура. Однако китайское протестное движение 1989 года доказало, что это не так. Студенты на площади Тяньаньмэнь были крайне заинтересованы в демократических реформах, гарантирующих свободу слова и собраний.

Всё, что произошло в Китае после подавления протестов, приводит к ещё одному выводу. В 1989 году Китай совершенно не был отщепенцем. С тех пор антилиберальный капитализм превратился в привлекательную модель для авторитарных правителей во всём мире, включая те страны, которые 30 лет назад успешно свергли коммунистическую власть. Просто китайцы сделали это первыми.

 

Иэн БУРУМА – писатель, автор новой книги «Токийский роман: Воспоминания».

© Project Syndicate, 2019

Автор: Ян БУРУМА